Народныя навіны ВіцебскаНародные новости Витебска

Все чаще и чаще встречаю в печати выражение: «Княгиня Ольга основала Витебск в 974 году». И невдомек этим горе-авторам, что сделать это княгиня Ольга в этом году не могла. Не могла по одной простой причине: она умерла еще за пять лет до этого. Кстати, и тысячелетний юбилей Витебска, который торжественно отмечался в 1974 году, был, честно говоря, «высосан из пальца»…

Кое-что об основании городов

Точного года своего основания большинство городов не знает. Случай, например, с Санкт-Петербургом — редкое исключение. Причем, как правило, для молодых городов. У тех же, чья история исчисляется сотнями лет, принято за условный год основания брать первое упоминание о нем в летописях. Наш Витебск впервые упоминается (в 1-й Софиевской летописи) под 1021 годом. В ней сообщается о том, что киевский князь Ярослав Мудрый в знак примирения с полоцким князем Брячиславом отдал ему два города — Витебск и Усвяты. 1021 год и считался годом основания Витебска на протяжении всего периода изучения его истории. Именно он упоминается во всех справочных изданиях, как дореволюционных (Брокгауза-Ефрона, «Живописной России» и др.) , так и советских (Большая Советская энциклопедия). Он же приводится и в единственной до 1000-летнего юбилея послевоенной книге о городе автора Никитина (1959). Более того, в 1921 году Витебск даже отметил свой первый юбилей — 900-летие. А поскольку об этом событии знают очень немногие, то есть смысл рассказать о нем несколько подробнее.

Первый юбилей

Первый юбилей в Витебске был отмечен очень скромно. Во-первых, время было такое, что не очень располагало к праздникам. А во-вторых, мероприятие проводилось не на государственном (городском) уровне, а в довольно узком кругу витебских краеведов и любителей истории. Инициатором проведения юбилея стал известный витебский краевед и музейный работник Н. Богородский (18??-1938). Именно он на заседании Комиссии по охране памятников истории и искусства 8 июня 1920 года предложил в следующем году отметить 900-летие Витебска.

В рамках празднования было решено провести юбилейную выставку, издать «Историю города Витебска» А. Сапунова, альбом «Древний Витебск» и юбилейный сборник, а также соорудить памятник. Последний предполагалось изготовить из кирпича и цемента. Он должен был «представлять собой монументальное сооружение с барельефом, изображающим старинный план Витебска». Место для памятника сначала выбрали на остатках Верхнего замка, находившихся во дворе здания бывшей мужской гимназии, в то время занятой под госпиталь.

Однако уже 1 февраля от этого решения отказаться и стали искать новое место. Сменив несколько вариантов, в конце концов все же остановились на одном из них — дворе бывшей гимназии. Был объявлен конкурс на лучший проект. Однако большой активности среди архитекторов этот конкурс не вызвал. И в результате было представлено всего два проекта, причем оба они не получили одобрение из-за недостаточно высокого художественного уровня. Все последующие попытки придумать что-либо более интересное, ни к чему не привели.

Из-за отсутствия средств не удалось выпустить ни одно из запланированных книжных изданий. Все празднование ограничилось только заседанием членов Комиссии 1 ноября 1921 года во Дворце труда (так в то время уже стали называть здание бывшего окружного суда, ныне в нем находится Художественный музей). На нем были сделаны три доклада: «История Витебска», с которым выступил А. Сапунов, «Архитектура Витебска» (П. Красовицкий) и «Культурная жизнь города» (П. Медведев). Слово также сказал и Н. Богородский. Приняли участие в торжестве и местные музыканты-преподаватели консерватории: они сопровождали заседание исполнением музыкальных произведений.

Второй юбилей

Гром перемен «грянул» в 1970 году. Инициатором его был известный витебский историк-краевед, в то время еще учитель истории СШ №3 (а в скором будущем доцент пединститута) Михаил Рывкин (1931-2010). Именно он вспомнил о том, что существует так называемая «Летопись Панцырного-Аверки», в которой годом основания Витебска назван 974. История этого сочинения такова. В октябре 1733 года витебский мещанин, видный городской чиновник Ян Черновский вместе со своим дедом составил список «давно минувших событий, которые произошли в Витебске и на (всей) земле». Через несколько десятилетий мещанин Михаил Панцырный составил «Летопись города Витебска». Она охватывает период с 896 по 1709 годы и представляет собой выписки из русских хроник и разных документов. Дополнил и продолжил работы М. Пынцырного витебский бургомистр Гаврила Курилович Аверка. А в июле 1768 года его сын Стефан (Степан) Аверка объединил летопись М. Панцырного и своего отца, переписав их «слово в слово».

Одна из копий летописи М. Панцирного — С. Аверки хранится в Петербурге, в бывшей библиотеке Салтыкова-Щедрина. Именно там в конце 1870-х годов ее обнаружил тогда начинающий витебский историк-краевед А. Сапунов и опубликовал в переводе с польского на русский в первом томе своего сборника «Витебская старина» в 1883 году. Строго говоря, «Летопись Панцырного-Аверки» летописью не является, ибо только незначительная часть этого документа написана современником описываемых событий. Вся ее древняя история почерпана из каких-то (неизвестных нам) источников. А поэтому и перепроверить их невозможно, не говоря уже о том, существуют ли они в настоящее время.

Так вот в этой «Летописи Панцырного-Аверки» и находится отрывок, на который привлек внимание М. Рывкин. Вот его содержание: «В лето 974 Ольга, победив ятвягов и печенегов, переправилась чрез реку Двину и с войском заночевала. Понравилась ей гора, и она основала деревянный замок, назвав его от реки Витьбы Витебском; построила в Верхнем замке каменную церковь святого Михаила, а в Нижнем — Благовещения и, пробыв два года, отправилась в Киев». А. Сапунов сам же в примечаниях отметил, что основать Витебск Ольга в 974 году не могла, ибо умерла (это известно достоверно) в 969 году, то есть за пять лет до приписываемых ей действий. И никто никогда даже не пытался объяснить это несоответствие, ибо недоверие к этому документу было большое: в нем оказались и некоторые другие явные неувязки. (Например, Благовещенская церковь по всеобщему мнению специалистов сооружена в XII веке, а не Х).

А вот М. Рывкин посчитал, что этот факт надо попытаться как-то объяснить и использовать для того, чтобы в 1974 году все же отметить тысячелетие города, тем более, что, по мнению археологов, проводивших раскопки в Витебске, город и на самом деле существовал уже более десяти веков. К этому надо добавить, что такого обилия всевозможных юбилеев городов, как в последние десятилетия, тогда еще не было. К тому же это был не просто юбилей, а 1000-летний, что уже само по себе было достаточно престижно (до этого 1100-летний юбилей отметили только Полоцк и Смоленск. Даже Москва, и то более, чем на 700 лет «не потянула». А Ленинград — и того меньше, всего 250 лет!) Под такой серьезный юбилей можно было «выбить» и дополнительное финансирование для городских нужд, что, согласитесь, дело немаловажное.

Однако дело упиралось в «мелочь»: для того, чтобы отметить этот юбилей, необходимо было заключение специалистов. Добиться такого в Минске было невозможно. В Беларуси в это время «правил историческим балом» доктор исторических наук Л. Абецедарский, действительно крупный знаток средневековой истории республики, но большой консерватор и, как его назвала энциклопедия «История Беларуси», «представитель вульгарно-социологического направления в истории Беларуси». Поэтому взоры М. Рывкина устремились к Москве. В столице тогдашней страны жил и работал в Институте археологии Академии наук СССР археолог, кандидат исторических наук Леонид Алексеев, автор исследований по археологии нашей республики. У них еще с конца 1950-х годов установились дружеские отношения, которые не прерывались несколько десятилетий, до самой смерти Леонида Васильевича. Именно через него и «вышли» на директора Института археологии, академика Б. Рыбакова.

В результате, заручившись предварительным согласием, к этим ученым обратился в конце 1970 года с официальным письмом тогдашний секретарь горкома партии И. Наумчик. Кто конкретно писал ответ на это обращение, не знаю. Едва ли это делал сам Б. Рыбаков, ученый с мировым именем (не государево это дело). Скорее всего ответ готовили Л. Алексеев с М. Рывкиным. Как бы там ни было, но в итоге в Витебске уже в 1971 году получили письмо, в котором есть такие строчки: «Чтобы выяснить истину, необходимо обратиться к нашему основному источнику, откуда мы обычно черпаем известия про главные события русской истории,— к «Повести временных лет», который составился в окончательном виде в два первых десятилетия XII ст. Там, правда, говорится про поход Ольги на север: «В лето 6455 (947). Идее Вольга Новугороду и устави по Мсте повосты и дани и по Лузе оброки и дани (…) и сани ее стоять в Плёскове (Пскове) до сего дне и по Днепру перевесища и по Десне, и есть село ее Ольжище и доселе. И, изрядившись, възвратися к сыну своему Киеву и пребываша с ним в любви».

Рассматривая оба отрывка (другим имеется в виду отрывок из уже приводившейся мною «Летописи Панцырного-Аверки» А. П.), мы замечаем их подобие, даже идентичность особых мест (например, конец — о возвращении Вольги в Киев). Расходятся только даты: в «Повести временных лет» XII ст. — 947, в Витебской летописи XVIII ст.- 974 г. (когда, как сказано, Ольга умерла уже).

Считаем, что переписчик летописи XVIII ст. перевел древнее летоисчисление «от сотворения мира» (6455 г.) на наше летоисчисление, получил правильное число 947, но позднее, переписывая, ошибся: 4 и 7 поменял местами. Так и появилась дата — 974 год. Что же остальной части сообщения Витебской летописи, то она, видимо, правильная: Ольга, как мы уже знаем, обкладывала данью население на реках Мсте и Лузе, а попадая туда, как и в Новгород, по пути «из варягов в греки», т. е. через витебские земли, где Ольга и могла возвести город. От этого можно, как нам кажется, сделать такие выводы:

В древних письменных источниках сказано, что киевская княгиня Ольга была в Витебской земле в 947 г. Однако факту основания там нет.

Витебская летопись XVIII ст. сохранила этот факт, но и измененной датой (вместо 947 — 974)
Археологические раскопки утверждают, что в Х ст. Витебск существовал и, таким образом, не противоречат тому, что город (это значит его крепость) был основана Ольгой.

Принимая во внимание все это,

Институт археологии АН СССР считает, что тысячелетний юбилей города Витебска следует отметить в 1974 г., взяв 974 г. за условную дату его основания

».

На основании этого письма и был отмечен 1000-летний юбилей Витебска.

Этот ответ и приводимые в нем аргументы сразу напомнили мне школьные годы, как мы, группа старшеклассников витебской СШ №1 в первой половине 1960-х гг. проводили опыты на уроках физики. Для этого сначала надо было снять показания приборов, а потом сделать расчеты. Мы же делали все совсем наоборот: сначала брали необходимый результат, а под него «снимали» показания приборов. И если у других итог, как правило, получался очень далекий от необходимого (школьные приборы, увы, были не очень совершенными), то у нашей группы результат всегда был в полном порядке. И оценки тоже — самые высокие! Точно также, на мой взгляд, поступили и почтенные ученые из Академии наук. Ведь логику их рассуждений трудно понять: если вы действительно уверены, что Ольга основала город в 947 году, то почему юбилей надо отмечать в 974? А если все же следует пользоваться общепринятой практикой (первое упоминание в летописях), то посоветуйте дождаться 2021 года! И тогда, и сейчас, совершенно ясно, что ни в 947 году, ни, тем более, в 974 году Витебск княгиней Ольгой не мог быть основан (в 947 году Ольга еще не была христианкой, поэтому и основать христианские храмы в городе не могла!). И что какую бы версию основания Витебска не взяли, то 974 год ЗАВЕДОМО является НЕПРАВИЛЬНЫМ.

Впрочем, 1000-летний юбилей Витебска в 1974 году был шумно и бурно отпразднован. После этого, казалось бы, «поиграли» с этой датой, да и пора честь знать, забыть ее, вернуться к правильной… Да нет! Так и остался 974 год за год условного основания города. С этим, честно говоря, можно было бы и смириться —еще не такие несуразности и даже глупости придумывали и придумывают до сих пор некоторые наши историки-современники! (Особенно, если партия прикажет…). Вот только если бы к этой дате не «привязывали» покойницу Ольгу. Ан, нет! Она, родимая, теперь везде и повсюду: на ежегодных праздниках основания города появляется молодая и пригожая —ну кровь с молоком! И местные художники ее не забывают —на картины свои помещают. А теперь еще на большее замахнулась ненасытная Ольга: уже и «в памятники метит»…

Выход из создавшегося положения вижу в следующем. Надо дать поручение местным ученым-историкам, чтобы те сумели найти доказательства того, что на самом деле княгиня Ольги умерла не в 969 году, а, по крайней мере, на шесть-семь лет позже. И, следовательно, основать Витебск в 974 году могла. А заодно еще и дату ее рождения «открыть» такую (она точно не установлена), чтобы ей, сердечной, в 974 году исполнялось аккурат 25. И не годом больше! В самом деле: не старушку же на праздники вытаскивать! И не картины же художников переписывать!

А есть и другой, более грандиозный и логичный выход: принимая во внимание заключение Рыбакова-Алексеева, годом основания Витебска считать не 974 (заведомо неверный!), а — 47-й. А это значит, что через каких-то 36 лет городу исполнится уже 1100 лет. Гораздо солиднее и на второе место в стране (после Полоцка) «по возрасту» выходим. А то не знаю, как вы, а лично я по празднованию юбилеев уже давно соскучился…